Почему мы идем за Л.И.Грачом
- Подробности
- Создано 19.05.2011 11:55
- Просмотров: 1070
Если в отношениях с одним человеком на тебя давят «свинцовые мерзости», спасение одно – расстаться. При встрече с другим человеком вам становится легко, светло, чувствуете окрыленность, хочется творить, делать прекрасное, чтобы всем, всем было хорошо – это счастье, которое мы ищем всю жизнь, идем к нему, боремся за него. Я ищу людей, которым не надо света, они его сами излучают. Они – свет.
Л.И.Грач – человек своего времени, порубежья – ХХ – XXI веков. Я о нем ничего не слышала, его не видела, с ним не встречалась – в начале 90-х годов ХХ в. Но из «Крымской правды» вырезала выступления Л.И.Грача, его статьи, а то и целый номер «Крымской правды» оставляла на сохранение, потому что там был Грач Л.И. Его дела, действия, программы были созвучны нашим мыслям, нашим сердцам. Мне еще посчастливилось встречаться с людьми грачевской породы. Об однои из них я рассказала на странице «Сакской газеты», внештатным корреспондентом которой я была много лет.
Вот отрывки…
Отец Приходько Василия Гавриловича – Гаврил Данилович был осужден как враг народа в 1937 г., ему было 34 года, когда началась война. Из тюрьмы в штрафную роту и – на защиту Киева. Единственный путь спасти семью – воевать. И прошел отец по знаменитым историческим дорогам войны: Сталинград, курская битва, прорыв блокады Ленинграда…
Узнала семья, что трижды был ранен, что награжден двумя орденами Красной Звезды, медалями. Реабилитирован… Через все испытания прошел отец. Остался верен коммунистическим идеям, нравственно не сломленным. Это наследственное богатство перешло к сыну. Отец заканчивал войну, а молодой Василий Гаврилович начал только служить. С марта 1945 г. (ему 18 лет) по 1951 г. прослужил на подводной лодке «Малютка». Матрос, комсомолец, имеет медали, благодарности, в том числе и личные от командующего ЧФ вице-адмирала Октябрьского.
На службе как Человек Гаврилыч состоялся, но в Компартию принят не был – отец был судим. Отец строил социализм в тюрьме, сыну предстояло восстанавливать послевоенное хозяйство. Университеты отличного механика начались в сельском хозяйстве, в МТС. Никаких льгот молодой механизатор за свою работу не получал. Люди бежали из села, а он остался.
В 1957 г. становится членом Компартии.
Выбирали председателем колхоза им.С.М.Кирова – отказался: пусть им будет более опытный, более знающий.
Позвали в колхоз им.М.И.Калинина – согласился. Он и парторг, он механик, он и заместителя председателя колхоза.
Изучив досконально колхозное дело, согласился стать председателем колхоза имени Ленина. Колхоз был отсталый. Уроки отца, уроки жить честно, не для себя, идти до конца в начатом деле помогали Гаврилычу.
За длинным рублем не гонялся. Колхоз с планами справлялся по всем показателям. Люди ему поверили. Он был в одном ряду с теми коммунистами, организаторами, которые создавали сильные хозяйства. Это были коммунисты 60-х годов, шестидесятники. Так бы и хозяйничал Гаврилыч, но честность и прямолинейность погубили его как председателя. Не понял еще, что наступили новые времена – семидесятые. Не понял, что психология коммунистов трансформируется. Семидесятники оказавшись у распределения национальных богатств, накопленных шестидесятниками, отличались от последних уже своей нахрапистостью, бездушием, лицемерием. Предстояло выдержать еще одно испытание: на сессии райсовета не позволил лгать самому авторитетному начальнику. Выступил против необоснованных обвинений других, указал на фактические ошибки в выступлении «главного». Ему не простили. Несмотря на отличные показатели в выполнении плана его колхозом, на весомый текущий счет в банке, ему готовили замену молча, предательски, за его спиной.
На районных совещаниях верные товарищи не здоровались с ним, не замечали, стороной обходили, относились как к жертве, которую готовы закидать камнями, оболгать по сигналу «первого». Приходил «первый», театрально подавал Гаврилычу руку, вслед за ним здоровались и «верные» друзья. Складывался культ секретарей. Мутная волна подхалимажа становилась все гуще. В колхозы секретари наезжали не столько проверить, сколько посидеть за обильным столом, набить багажник автомобиля. Вассалам все сходило с рук – ложные показатели, приписки. Эта волна было захлестнула и Гаврилыча, и он расплачивался, но из своего кармана. Багажники не набивал, колхозного не брал и становился чужим среди «своих». А «свои» все дальше отходили от народа, цинично заявляя: не все же нам жертвовать, не все же «Коммунисты, вперед!»… Надо же пожить и для себя.
И жили семидесятники. Сначала они воровали с оглядкой, создавая первоначальный капитал согласно растущим потребностям. Лакейство и воровство развращали общество.
Гаврилыч с поста председателя ушел: знал, что спокойно ему жить не дадут. Уступил количественной силе напористых «семидесятников», но в душу проникнуть свою никому не позволил. Вернулся в колхоз им.Калинина, опять стал парторгом – совестью села до самой пенсии. Видел, как мельчают коммунисты 80-х годов, которые осваивали одну науку: умение молчать и ничего не видеть. «Одаренным» хорошо платили. А Гаврилыч не молчал, наживал себе врагов, шел один напролом. Гаврилыч партбилет не бросил.
Осуждал международные распри и тех, кто копался в «грязном белье истории» и клеветал на его отца и на него самого, перечеркнув все светлое, все сделанное во имя человека.
В выступлениях Л.И.Грача, секретаря Компартии Крыма тех времен, была мысль, что испытание, которое выпало на долю Коммунистической партии, сыграло положительную роль. Оно позволило очиститься от ненужного.
Г.В.Первушина, «Сакская газета», 1995 г.
