Ю. Богатиков: «Нашему обществу нужна великая идея»
- Подробности
- Создано 26.02.2015 12:24
- Просмотров: 113
К 83ей годовщине со дня рождения Народного артиста СССР Юрия Иосифовича Богатикова
Он называл себя «русским сыном украинского народа», а на вопрос о том, гражданином какой страны себя считает, неизменно отвечал: «Я — человек Советского Союза. С этим родился и с этим умру».
Вот в этой фразе — весь Богатиков. Он был до мозга костей советским и никогда не испытывал по этому поводу никаких комплексов, напротив, гордился своей закваской. Да и Страну Советов сложно было представить без Богатикова — под его песни варили сталь, давали стране угля, строили БАМ, уходили в море. Без них не обходился ни один правительственный концерт и ни одно домашнее застолье.
Отмеренные ему семьдесят земных лет «ротный запевала страны» прошагал вместе с ней, приняв и пережив все, что выпало на ее долю с тех самых пор, когда в шахтерском городке Енакиево вышел в жизнь, как «в степь донецкую парень молодой»…
— Давайте поговорим об искусстве и в частности о Вашем творческом становлении. Безусловно, что слух и голос имеют первейшее значение для певца. Однако чтобы талант раскрылся в полной мере, чтобы он получил широкое признание, — для этого одних только природных данных явно недостаточно. Необходима еще и помощь, если хотите, — забота со стороны государства и общества. Сейчас ничего этого нет — «демократическая» власть сознательно устранилась от поддержки оте чественной культуры, все решают большие деньги. За них, при желании, сегодня можно «раскрутить» любую бездарность.
— Увы, это так. Деньги, конечно, — очень мощный инструмент. Он может играть и положительную, и отрицательную роль, смотря в каких руках находится. В современной эстраде сложилась парадоксальная ситуация: есть уйма «звезд» и «звездочек», но нет настоящих мастеров своего дела. На памяти моего поколения такие мастера были, я и мои ровесники на них ориентировались, как на своего рода маяки. Скажем, в присутствии Клавдии Ивановны Шульженко никто из нас не мог позволить себе сесть — такое уважение мы испытывали к этой выдающейся певице. А строгий и нетерпимый к фальши Марк Наумович Бернес был настолько требователен к собственному репертуару, что мы тоже старались не брать в свой творческий багаж песниоднодневки.
Как бы сегодня ни хаяли Советское государство, невозможно отрицать: оно заботилось о культуре, искало молодые таланты, создавало им необходимые условия для творческого роста.
Мое детство пришлось на трудные послевоенные годы, нас у матери было шестеро. Меня отдали в ремесленное училище — там могли обеспечить самым элементарным: одеждой, трехразовой кормежкой, койкой в общежитии. По окончании училища я начал работать на телеграфе и вот здесьто и встретил первого человека, заметившего во мне какуюто искру божию. Это был Василий Ильич Акулов — директор Харьковского областного телеграфа. Глубочайшую признательность к нему я сохранил на всю жизнь. Он устроил меня в музыкальное училище без отрыва от производства (я получал и зарплату, и стипендию). Позднее, после службы на флоте, судьба свела меня еще с одним очень хорошим человеком — Владимиром Васильевичем Шевченко, тогдашним первым секретарем Ворошиловградского обкома партии. Он вникал в любые мои проблемы, в сущности, взял надо мной шефство. В Крыму, куда я переехал в 1973 году, у меня установились очень добрые отношения с Николаем Карповичем Кириченко — тоже первым секретарем обкома. Так что мне грех жаловаться на Советскую власть. И подобное внимание к одаренной молодежи было тогда в порядке вещей. Возьмите, к примеру, нашу замечательную певицу Евгению Семеновну Мирошниченко. У нас с ней очень схожие судьбы. Она также закончила ремесленное училище связи, а потом ее заметили, забрали в Киев. И она стала тем, кем она стала, народной артисткой Советского Союза.
— А как же руганаяпереруганная «тоталитарная система», диктат партии, идеологическая цензура?
— Знаете, на меня все эти «страшилки» давно не действуют. Горький опыт последнего десятилетия показывает: должны существовать какието рамки, какието нравственные ограничители. Нужны и строгие критерии отбора. В прежние времена существовала система художественных советов. Я ее неплохо знаю благо, сам на протяжении восемнадцати лет участвовал в работе худсовета по эстраде при Министерстве культуры СССР. В состав этого совета входили известнейшие артисты, композиторы, руководители художественных коллективов. Там собирались самые знаменитые имена: Утесов, Райкин, Устинова, Шароев. Мы с Раймондом Паулсом и Витей Вуячичем сидели от них на почтительном расстоянии. Чем занимался художественный совет? В основном просматривал, прослушивал, отбирал, рекомендовал. Он ничего не запрещал, поскольку политические решения всегда принимались либо министром, либо его замами. Художественный же совет был чемто вроде «сита», которое не пропускало всякую халтуру. Иногда, конечно, в деятельности худсоветов проявлялись и групповщина, и вкусовщина. Но в целом эта система работала на пользу обществу. А что теперь? Где вы сейчас найдете талантливых драматических актеров, мастеров эстрады, чтецов высочайшего класса, таких, как Балашов или Паламаренко? А посмотрите, что в опере делается! Чуть представляет из себя певец чтото серьезное, он тут же уезжает за рубеж, потому что здесь не востребован, никому не нужен. И мы загубили великую культуру пения. Ведь украинский народ всегда отличался своими потрясающими вокальными возможностями и данными. Украинцев в этом смысле можно сравнить только с итальянцами. Никто в нашей стране не мог так петь, как они. Ну, басы русские, может быть, лучше, украинские же тенора вне конкуренции. Царство небесное Толе Соловьяненко — это был мой друг, мы вместе пели...
— Соловьяненко, между прочим, тоже до конца жизни оставался порядочным человеком, он нынешней власти прислуживать не пошел.
— Не пошел, это верно. И Толе это дорого обошлось — ему отравили существование, его просто сожрали. Я, выступая недавно на одном концерте с украинскими исполнителями, сказал им: «Вас всех потомки когданибудь проклянут — и нынешнюю дирекцию, и художественное руководство Киевской оперы — за то, что вы изгнали из театра такого великого тенора». Соловьяненко же был тенором мирового уровня — наряду с Паваротти, Каррерасом и Доминго!
— А его даже не стали хоронить от оперного театра — театра, которому он отдал тридцать лет своей жизни.
— Вы знаете, — это такой позор, что даже говорить не хочется. А как тяжело ему было в последние годы жизни! Я хорошо знал Толю он не давал выхода своим эмоциям, своим переживаниям, и это на нем сильно сказывалось. Вот я, например, взрывной человек, флотской закалки. Я могу запросто обложить «трехпалым свистом», как говорил Маяковский, «в бабушку и в бога душу мать». У меня это ловко получается и вроде как выходит пар.
— Юрий Иосифович, Вы — один из признанных исполнителей советской песни, всегда занимавшей в Вашем репертуаре ведущее место. Сегодня уже ясно, что советская песня — это особое явление не только в отечественной, но и в мировой культуре. Не случайно, скажем, «Катюшу» или «Подмосковные вечера» поют далеко за пределами нашей страны. И что интересно: советские песни, как правило, имеющие яркую идеологическую окраску, популярны даже у людей, весьма далеких от коммунистических взглядов. В чем, на Ваш взгляд, заключается секрет подобной притягательности?
— Ну, вот я Вам отвечу «поодесски» — вопросом на вопрос. Считаете ли Вы «заидеологизированной» такую песню: «Опустела без тебя земля...»?
Пахмутова с Гребенщиковым и Добронравовым написали «Нежность», когда Гагарин полетел в космос, можно сказать, откликнулись на событие государственной важности. Но как же красиво они это сделали! Что притягивает в наших песнях? Русская песня, из которой потом выросла советская песня, отличительна тем, что в ней особую нагрузку всегда несла поэзия. Помните «Не думай о секундах свысока...». Прекрасная песня! В ней высокая поэзия Рождественского соединилась с блистательной музыкой Таривердиева. В этом весь секрет: поэзия и музыка взаимно дополняют друг друга.
Конечно, были и долдонские песни — прямолинейные, заказные. А их разве мало сейчас — «заказух»? Навалом. Вот я недавно исполнял одну песню: «Ах, Петрович, ах, Петрович, твои очи...». Пиво «Петрович» у нас начали выпускать, и меня спровоцировали спеть эту песню. Потом было неловко. И то ладно — песня у публики прошла. «Заказуха», самая настоящая. А советская песня играла огромную роль в жизни нашей страны. Я до сих пор не могу забыть, как однажды пел «День Победы». Представьте: духовой оркестр в две тысячи человек и сто тысяч народа на трибунах Республиканского стадиона в Киеве. Никакой фонограммы и в помине не было. И я помню, как встал весь стадион и пел вместе со мной. Это было чтото потрясающее! То, что до сих пор вызывает такую скупую слезу...
— А как Вы относитесь к известному, выражаясь модным нынче словом, «проекту», появившемуся несколько лет назад на ОРТ? Я имею в виду пресловутые «Старые песни о главном». Почему после нескольких лет яростного очернения всего советского наши песни вдруг оказались востребованы «демократическим» телевидением?
— Так ведь выхода у этих ребят нет. Ведь ничего нового — такого, чтоб полюбилось людям, — за последние годы не создано. Ничего! Остается коверкать старое. К исполнению советских песен в обработке Эрнста я отношусь совершенно отрицательно. Там многие трактовки очень лубочные, фальшивые, какието нарочитые. В них нет живого чувства, одно скоморошество. Настоящему искусству сейчас вообще очень трудно пробиться к массовой аудитории, поскольку «заказывают музыку» люди, очень далекие от искусства, — так называемые продюсеры, деятели шоубизнеса и т.д. Кого нынче поднимают на щит? Игоря Крутого? Но я, например, не вижу у него заметных удач. Или взять творчество прогремевшего в эти годы Шуфутинского. О чем его песни? Все, что запомнилось, — это какието ножи, романтика подворотни, тюремноблатные мотивы.
А ведь есть и другая культура. Помню, пару лет назад меня пригласили в Белоруссию на фестиваль «Золотой шлягер». В концерте участвовали семь народных артистов Советского Союза: Эдита Пьеха, Муслим Магомаев, Анатолий Соловьяненко, Николай Сличенко, Нани Брегвадзе, Игорь Лученок и я. За каждым из этих имен — целая эпоха в вокальном искусстве. Концерт длился три часа, слушатели не хотели нас отпускать, пели вместе с нами. Президент Беларуси Александр Григорьевич Лукашенко (он тоже присутствовал на концерте) потом говорил журналистам: «Я не могу давать интервью, потому что потерял голос — три часа пел песни». Вот по чем истосковались люди.
А что теперь показывают наши телеканалы? Это же ни в какие ворота не лезет! Сплошная пошлятина. Все эти «Джентльменшоу», «ВеркиСердючки» не имеют никакого отношения к развлекательному жанру. Это самая настоящая антикультура, какоето непотребство, выставленное на всеобщее обозрение.
— Но сейчас это принято называть «свободой творчества»...
— Ну и что хорошего в такой свободе? Помните, когдато Горбачев бросил лозунг: «Все, что не запрещено законом, то разрешено». В итоге же пришли к тому, что все дозволено. Сейчас некоторые заявляют: мол, культра должна быть в свободном плавании. Лично я с этим утверждением никогда не соглашусь. Вот мы сегодня свободно плаваем, — и вы хорошо знаете, в чем. Общество на глазах деградирует, опускается.
— Как же этому противостоять?
— Нужна великая идея — своего рода духовный стержень, который бы пронизывал все сферы общественной жизни, в том числе и культуру. Русская культура была близка всем народам нашей страны, она достигла небывалых высот именно потому, что всегда опиралась на великие нравственные ценности любовь к своей земле, чувство товарищества (помните, у Гоголя?), стремление жить по правде, по справедливости. Национальная идея она здесь: в наших книгах, фильмах, музыке, живописи и, конечно же, в песнях. В них сегодня наша главная духовная опора.
А. Колесников
ОН ВСЕГДА БЫЛ НУЖЕН ЛЮДЯМ
Не найдете в СССР такого человека, имею в виду старшего поколения, который бы не знал и не слышал имя замечательного, всеми любимого народного артиста СССР Юрия Иосифовича Богатикова, Маршала Советской песни, заслуженного деятеля искусств АР Крым, почетного крымчанина, создателя и первого исполнителя Гимна Крыма. Его культурой и исполнением восхищались миллионы советских людей. Для него было важно, что советские люди искренне уважали его. Он всегда был внутренне собран и обладал ярким юмором. Многие завидовали ему, его величайшему таланту.
Юрий Иосифович всегда чувствовал, что нужен людям, что постоянно им должен, а это в жизни самое главное.
Неожиданная октябрьская встреча 1978 года с заслуженным артистом УССР для меня была большой честью. По правде скажу, я очень волновался в первые минуты, был скован и смущен. Встреча длилась недолго, и мы остались друзьями на многие годы.
А в середине августа 1979 года мы встретились вновь. Когда мы с Юрием Иосифовичем приближались к воротам площадки замка «Ласточкино гнездо», нас встретила тепло и радостно большая толпа, в основном отдыхающие. Юрий Иосифович выполнил их просьбу: люди попросили его спеть. Вначале пел сам, один, затем песню подхватили мужчины и женщины, образовался большущий хор, в несколько сотен человек. В процессе происходящего я был до предела потрясен зрелищем концертшоу. Салон его автомобиля, стоящего вблизи происходящего, был заполнен до потолка букетами цветов. И только после завершения всего нам с трудом удалось покинуть территорию замка «Ласточкино гнездо». Цветы Юрий Иосифович раздал всем, кто встречался на пути в Ялтинскую киностудию.
Еще одно: на полпути следования в Ялту Юрий Иосифович положил свою руку на моё плечо и сказал: «АлексейАлеша, не волнуйся, это нормальное явление для советских людей, таков русский обычай». Он всегда чувствовал, что нужен людям, что постоянно им должен, а это самое главное в его жизни.
Таким я знал Юрия Иосифовича Богатикова.
Светлая память о Юрии Богатикове будет храниться вечно в наших сердцах.
Полковник А.Г. Рябенький, пгт Гаспра
Когда звучит
твой голос, Юра…
Ушел от нас ты в мир другой…
С друзьями и с семьей расстался,
Но дар твой самый дорогой
Навек среди живых остался
Бежит незримая строка…
И вот опять твой голос с нами,
Он, как могучая река,
Играет музыки волнами.
Припев
Эх, Юра, Юра, Юра!
Широкая натура!
Как не хватает нам
Тебя сейчас, поверь:
Дружища-балагура,
Певца-трибуна, Юра…
Твой голос, как ты сам,
Нам дорог и теперь!
И вновь на сцене
Стоишь ты, Юра…
Рояль из камня,
Перед ним скульптура…
И вновь над головой
По-прежнему живой
Гремит под небом
Мощный голос твой!
Как будто праздничный парад
Он каждой песней открывает.
Как клич орлиный, как набат
Он жизнь к победе призывает.
С экрана смотришь ты на нас
Все с тем же солнечным прищуром,
И слезы просятся из глаз,
Когда звучит твой голос, Юра!
Припев
Эх, Юра, Юра, Юра!
Широкая натура!
Как не хватает нам
Тебя сейчас, поверь:
Дружища-балагура,
Певца-трибуна, Юра…
Твой голос, как ты сам,
Нам дорог и теперь!
И вновь на сцене
Стоишь ты, Юра…
Рояль из камня,
Перед ним скульптура…
И вновь над головой
По-прежнему живой
Гремит под небом
Мощный голос твой!
Король Мирослава Николаевна,
г. Симферополь