(Из интервью Ю.И. Богатикова к 70-летию со дня его рождения Е. Кунгурцевой, «Бульвар», 2002 г.)
Вообще-то он исхитрился родиться 29 февраля. Но поскольку такой день бывает раз в четыре года, Юрий Иосифович праздновал свое появление на свет чуть раньше.
– Как идет подготовка к юбилею, Юрий Иосифович?
– В этой связи мне обещают приятные неожиданности. Знаю, что меня будет награждать Россия. Правда, чем – пока неизвестно. Детали держатся втайне. Не сомневаюсь, что придет послание от Президента Путина – недавно я пел для него. 24 марта состоится мой концерт в Большом театре.
– Какой Вы все-таки молодец!
– Это не я, а голос мой молодец. Я же лишь сосуд, хранящий душу и талант.
– В первую очередь Вы очень обаятельный мужчина.
– Да ладно тебе!.. Росточка я маленького, наполеоновским синдромом страдаю.
–Только между нами: женщины таких очень любят.
– Это потому что мы, маленькие, все в перчик ушли (хохочет).
А вообще, предъюбилейное настроение у меня пасмурное. Жаль, что жизнь так быстро пролетела, и еще больше жаль, что ее так мало осталось. С грустью наблюдаю юбилеи, проходящие в последние годы в концертном зале «Россия». Это ведь уходящее поколение прощается со всеми. Увы, и я к нему отношусь, поэтому печально вдвойне. Но пир на весь мир все равно закачу. Гостей соберу дома. Все будет как в старые добрые времена. Нарежем ведро винегрета и столько же салата «Оливье», наварим раков, испечем вкуснейшую кулебяку, красивую и сытную. Поставлю море водки и прекраснейшего крымского вина. И еще открою бутылку вина урожая моего первого дня рождения.
– То есть выдержкой в 70 лет?
– Да! Представляешь, какой это нектар? Называется «Мускат белый красного камня». Редчайшее вино, мне его подарил давний друг, директор «Массандры» Николай Константинович Бойко
– Ну а как обстоят дела с пищей духовной?
– Скажу честно: ни о каких особых проблемах в последнее время не задумываюсь, поскольку я недоступен для информации. Видеть то, что предлагает наше телевидение, противно, поэтому настроил один канал – «Культура» – и с удовольствием смотрю все его программы. В основном же занят записью новых песен.
– Человек, подошедший к столь славному юбилею, очевидно, разделяет свою жизнь на основные этапы. Каковы они у Юрия Богатикова?
– Первый, конечно же, детство. Все, как в хрустальной мечте Остапа Бендера, ходят в белых брюках. А еще хорошо помню запах шахт, запах сгоревшего угля. Сейчас это называется вонью, а тогда он казался мне чем-то легким, майским, родным.
Второй этап – эвакуация. Узбекистан, Бухара. Я с пацанами обследую старинные крепости. Вся романтика моей души оттуда, она воспитана тайной Востока.
Следующий период связан с Харьковским ремесленным училищем, куда я поступил в 12 лет, чтобы получать карточку на хлеб. Тогда его по нормам выдавали: иждивенцам – 300 граммов в день, детям – 400, рабочим – 700, а шахтерам – целый килограмм. Так что общеобразовательной школы в моей жизни не было, сплошная ремеслуха.
Родное училище связи № 11 знаменито еще и тем, что воспитало одного из гекачепистов, члена Политбюро, секретаря по промышленности. Вместе с нами такое же ремесленное училище оканчивала народная артистка СССР, голос всех времен и народов, равных которому нет и не будет, – Евгения Семеновна Мирошниченко.
Дальше идет служба на флоте. О-о-о, это особая статья!..
– Вас туда направили?
– Нет. Сам пошел. Я ведь был придурочный, комсомолец до мозга костей. Вот по комсомольской путевке и отправился на Тихоокеанский флот, во Владивосток.
Тогда все больше служили бойцы, успевшие захватить войну, – 40-летние закаленные мужики. Флот – это особая сила.
Затем учеба в Харьковском училище. Ну и работа, работа, работа, которая продолжается по сей день.
Хотя стоп... Был в моей жизни еще один мрачный, переломный момент, связанный с перестройкой. Я страшно растерялся. Получилось так, что именно в то время ушел из семьи, причем в одном спортивном костюме, прихватив с собой лишь бритвенные принадлежности да собаку. И запил, крепко запил. Помню, в комнате стояла лишь армейская кровать и 200 пустых бутылок.
Неизвестно, чем бы дело закончилось, если бы не друзья. Витольд Павлович Фокин, Эдуард Михайлович Смольный и Леонид Иванович Грач в прямом смысле меня спасли.
– Встречи с какими людьми оказались в Вашей жизни судьбоносными?
– Конечно же, с директором Харьковского областного телеграфа Василием Ильичом Акуловым. Он меня, молодого, здорового, всегда в самодеятельность проталкивал, на всевозможные конкурсы выдвигал, на съезды, олимпиады. Затем подключился первый секретарь Ворошиловского обкома партии Владимир Васильевич Шевченко. Ну и Николай Карпович Кириченко, поскольку раньше именно партия поддерживала народные таланты.
Но в первую очередь, конечно же, я благодарен моим родителям. Они были воистину героическими людьми, поскольку в ту страшную войну ни одного из нас (а детей было восемь душ) не отдали в детский дом. Сестры у меня хорошие, всегда брату помогали. Помню, после службы на флоте я еще года полтора проходил в училище в матросской робе – ничего другого попросту не было. Затем сестры сбросились и купили мне первый в жизни костюм.
– Что-то Вы ни словом пока не обмолвились о коллегах-певцах.
– Бог с тобой! Неужели ты думаешь, что кто-нибудь из них мог меня поддержать? Один Юра Гуляев всегда очень хорошо относился, а так... Все свысока глядели. Возможно, из-за того, что я ростом не вышел. Да и не верю я в дружбу между артистами. О таких говорят: «Они любили друг друга насмерть».
– Старое поколение исполнителей Вас тоже особо не жаловало?
– Нет. Я пробивался только собственным горбом, упрямством, флотской закалкой. Очень много работал, очень. Поэтому и сделал карьеру.
А знаешь, в чем мне не повезло? Да в том, что мое 70-летие совпало с выборами. У нас в Крыму в связи с этим настоящая война идет. Ну а я пошел другим путем: на собственные деньги устраиваю огромное шоу местного значения. Буду работать с симфоническим оркестром.
– Вы неутомимы.
– А что делать? Во всяком случае, я пою, поскольку петь сегодня практически некому. Пищат, как мыши, и не более. Давайте смотреть правде в глаза: если и дальше слушать такого товарища, как Поплавский, народ позабудет, что такое настоящий вокал. Артистов Национальной оперы наше телевидение по непонятным причинам игнорирует, а там есть великолепные голоса.
Еще я в восторге от последнего клипа Коли Мозгового «Любов останньою нiколи не буває». Он там вместе с певицей Ольгой Макаренко поет. Здорово, мелодично. Это именно то, что называется стильной украинской песней.
– Юрий Иосифович, признайтесь честно, в свои 70 на сколько себя ощущаете?
– Ой, вот с этим настоящая трагедия. Клянусь! Представляешь, когда бреюсь, стараюсь вообще на себя в зеркало не смотреть. А все потому, что во многих отношениях ощущаю себя 25-летним мужчиной. Здесь, как говорится, ум с сердцем не в ладах. Ну почему, спрашивается, так несправедливо жизнь устроена? Я приобрел все! На концерте могу держать публику ровно столько, сколько захочу. Могу заставить ее орать, или, наоборот, сидеть тихо-тихо. Могу купить практически все, что захочу, и с легкой душой избавиться от лишнего. Но как только вспомню, сколько мне лет... за голову хватаюсь. Мама дорогая, и за что, спрашивается? Почему человек, достигнув в жизни многого, обязательно слышит звонок оттуда: «Собирайся, дорогой. Пора»?
– Юрий Иосифович, побойтесь Бога! Вам-то куда пора?
– А, пожалуй, ты права. Какие наши годы? Словом, правильно поется в одной до боли знакомой песне: «Нам рано на покой...».
Он нашёл себя в песне.
28 февраля, в канун дня рождения патриота Крыма, коммуниста, Народного артиста СССР, Маршала советской песни Юрия Иосифовича Богатикова активисты КРЫМСКОГО РЕСПУБЛИКАНСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ КОММУНИСТЫ РОССИИ возложили цветы к его обелиску, на котором по просьбе любимого нами артиста высечены слова из песни А.Н.Пахмутовой и Н. Н.Добронравова: «Остаюсь с обманутым народом».
В церемонии возложения приняли участие друг и соратник Юрия Иосифовича Л.И. Грач, члены рескома Г.П.Кононенко, А.В.Лактионов, А.Н.Волков.
Пресс-центр КРО КПКР