65 лет назад, 25 февраля 1956 года, первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущёв на закрытом заседании ХХ съезда партии выступил с докладом «О культе личности и его последствиях».
Краеугольным камнем всего выступ- ления стала проблема «культа личности» И.В.Сталина.
Выступая, Хрущев нарочно избегал говорить о том, поддерживал ли насаж- дение «культа» сам Сталин. Зато на протяжении всей речи докладчик давал понять или, точнее, загодя принял за неоспоримую истину то, что ему следовало бы доказать, но что так и осталось без доказательств: тезис, согласно которому Сталин утверждал свой «культ» ради обретения диктаторского всевластия.
В действительности И.В.Сталин был весьма далек от насаждения культа своей личности. Наоборот, из множества имеющихся сегодня свидетельств явствует, что Сталин выступал резко против отвратительного возвеличивания своей персоны. Почти все авторы мемуаров, когда-либо встречавшиеся со Сталиным, обычно припоминают случаи из жизни, свидетельствующие о его неприязненном отношении или даже об отвращении к преклонению перед своей персоной.
Один из примеров такого рода – изданная книга мемуаров (2001 г.) Акакия Ивановича Мгеладзе, в прошлом крупного руководителя Компартии Грузии, «Сталин. Каким я его знал», в которой автор не единожды затрагивает тему отрицательного отношения Сталина к культу, созданному вокруг его имени. Мгеладзе сообщает, что Сталин был против пышных торжеств по случаю его 70-летия в 1949 году; он с большой неохотой поддался на уговоры своих соратников по ЦК, и то лишь когда те выдвинули довод, что приезд в Москву лидеров зарубежных комму- нистических и рабочих партий, их взаимные консультации и обмен мнениями будут способствовать сплочению и укреплению мирового коммунистичес- кого движения.
В 1937 году И.В.Сталин сумел воспрепятствовать переименованию Москвы в Сталинодар. Но ему так и не удалось отказаться от присвоения звания Героя Советского Союза: награда, которую Сталин никогда не признавал, приколотая к подушечке, сопровождала гроб с его телом на похоронной процессии…
«Нетерпимость» к коллегиальности
В «закрытом докладе» прозвучало заявление: «Мы должны серьезно разобрать и правильно проанализировать этот вопрос для того, чтобы исключить всякую возможность повторения даже какого-либо подобия того, что имело мес-
то при жизни Сталина, который проявлял полную нетерпимость к коллективности в руководстве и работе, допускал грубое насилие над всем, что не только противоречило ему, но что казалось ему, при его капризности и деспотичности, противоречащим его установкам».
Обвинение носит весьма общий характер. Его легко опровергнуть, но в столь же общих выражениях, процитировав с этой целью свидетельства тех, кто работал вместе со Сталиным иногда даже значительно теснее, чем когда-либо удавалось Хрущеву.
Маршал Г.К. Жуков всю войну находился рядом с И.В. Сталиным, хорошо изучил методы его руководства и подробно рассказал о них в воспоминаниях. Маршал недву- смысленно указывает на лживость хрущевских заявлений о нетерпимости Сталина к чужим мнениям. Почти то же можно найти и в мемуарах генерала С.М. Штеменко.
По словам бывшего министра сельского хозяйства СССР И.А. Бенедиктова, занимавшего этот пост (с небольшими перерывами) на протяжении двух десятилетий, все решения Политбюро принимались только коллегиально. Даже Хрущев, противореча собственным же заявлениям, писал в воспоминаниях об одной из «характерных» черт Сталина – изменять точку зрения, когда кто-то не соглашался с ним, но был способен должным образом аргументировать свое мнение.
Хрущев вскоре сам отрекся от этого принципа…
О репрессиях
«В докладе Сталина на февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» была сделана попытка теоретически обосновать политику массовых репрессий под тем предлогом, что по мере нашего продвижения вперед к социализму классовая борьба должна якобы все более и более обостряться. При этом Сталин утверждал, что так учит история, так учит Ленин», – утверждал Хрущёв.
В сталинских выступлениях на том Пленуме нет даже намека на теоретическое обоснование массовых репрессий. Хрущев исказил сталинские слова до неузнаваемости.
В своей речи на февралъско-мартовском (1937) Пленуме ЦК ВКП(б) Сталин отметил: «Чем больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки разбитых эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как последние средства обреченных.
Надо иметь в виду, что остатки разбитых классов в СССР не одиноки. Они имеют прямую поддержку со стороны наших врагов за пределами СССР».
Сталин призвал к строго индивидуальному подходу при разборе персональных дел и к созданию курсов для политического образования, а не к каким-либо репрессиям, «террору». Что касается «прямой поддержки со стороны наших врагов за пределами СССР», тут Сталин оказался прав. К тому времени накопилось достаточно много фактов вербовки советских граждан иностранными агентами с целью саботажа и шпионажа и еще больше было выявлено в ближайшие после Пленума месяцы.
Тезис об обострении классовой борьбы по мере строительства социализма родился у Сталина не в 1937-м, а в 1928 году. Впервые об этом было сказано на июльском (1928) Пленуме ЦК, где, касаясь вопроса обострения классовой борьбы и усиления сопротивления капиталистов, Сталин сделал важные разъяснения: «О чем здесь идет речь? Вовсе не о том, что чем дальше мы будем двигаться вперед, чем сильнее будет развиваться дело социалистического строительства, тем сильнее будто бы будет расти сопротивление капиталистов. Речь идет не об этом. Речь идет о том – почему сопротивление капиталистов усиливается».
Вместо призывов к «массовому террору» Сталин выдвинул веские аргументы против такой политики. Призыв к политическому образованию, а не к массовым репрессиям, – поистине кульминация сталинских выступлений. В противоположность лживым заявлениям Хрущева о призывах к «массовым репрессиям» Сталин требовал расширения сети внутрипартийного политпросвета, крайне необходимого для партийных вождей. Сталин настаивал, чтобы каждый из партсекретарей подобрал себе двух заместителей, способных взять руководство на себя, пока каждый из секретарей не завершит обучение на курсах.
Чего добились?
«Закрытый доклад» Хрущёва, по сути дела, тоже является косвенной уликой враждебности Хрущёва не только лично к Сталину, но и к тому, что было достигнуто в стране под руководством вождя. Причём, уликой весьма веской.
Даже при крайнем теоретическом невежестве Хрущёва, он не мог не отдавать себе отчёта в том, что его «антисталинская подлость» неизбежно нанесёт тяжелейший удар по идейным устоям социализма в СССР и по мировому коммунистическому движению.
Так и получилось. Значительное число советских людей не приняли антисталинизма Хрущёва (в Тбилиси после ХХ съезда, как мне доводилось слышать от очевидцев тех событий, вспыхнуло восстание). Для них доклад дискредитировал партию. У других он способствовал созреванию антисоветских настроений.
«Антисталинская подлость» Хрущёва привела к значительному укреп- лению позиций и активизации деятельности сил, враждебных социализму, в странах народной демократии. В Польше прошли массовые выступления антисоциалистических сил. А в Венгрии в том же 1956 году вспыхнул мятеж ультраправых.
В капиталистических государствах достижения Советской державы под руководством И.В.Сталина и уважение, которое после войны испытывали к вождю многие миллионы людей, не в последнюю очередь, создавали высокий авторитет коммунистам. Хрущёвский удар по Сталину пришёлся и по авторитету Коммунистических партий. Их поддержка в обществе ослабла. Дискредитация сталинских принципов со временем привела к переходу ведущих западных компартий на буржуазную по сути позицию «еврокоммунизма»…
Виктор Василенко,
публицист.
Я никогда не встречал человека более искреннего, порядочного и честного: в нём нет ничего тёмного и зловещего. И именно этими его качествами следует объяснить его огромную власть в России.
Герберт Уэллс, английский писатель и публицист